Под конвоем лжи - Страница 75

К оглавлению

Дикки протянул руку, и санитар вручил ему клочок бумаги. Дикки сразу же передал его Поупу.

— Хорошая работа, Сэмми, — сказал Поуп, взглянув на листок. — Дай ему деньги, Дикки.

Санитар взял деньги, и его лицо еще больше вытянулось от разочарования.

— Что случилось, Сэмми? — поинтересовался Дикки. — Десять бобов, все, как я тебе обещал.

— А как насчет пятерки для девочки?

— Верхнюю пятерку возьми себе, а нижнюю отдашь ей, — сказал Поуп.

— Но мистер Поуп...

— Сэмми, ты что, хочешь даже сегодня попробовать морочить мне голову?

Дикки перевел рычаг коробки передач, и фургон, взвизгнув шинами, сорвался с места.

— Куда теперь? — спросил Дикки.

— Ислингтон. Гони!

* * *

Миссис Юнис Райт, проживавшая в доме номер 23 по Нортон-лейн, очень походила на свой дом: высокая, худощавая, пятидесяти с лишним (немного ближе к шестидесяти) лет — воплощение викторианского здравомыслия и викторианских манер. Она не знала и, больше того, так и не узнала до самого конца своей жизни, когда этот неприятный эпизод давно остался в прошлом, что адрес ее почтенного дома был использован для обмана ее родной и горячо любимой страны агентом немецкой военной разведки, носившим имя Кэтрин Блэйк.

Уже в течение двух недель Юнис Райт ждала ремонтника, который мог бы заняться починкой лопнувшего водяного котла. До войны в ее уютном пансионе проживали по большей части молодые мужчины, которые всегда с большой охотой помогали ей, если с трубами или печью случались какие-нибудь неполадки. Теперь все молодые мужчины находились в армии. Ее собственный сын, о котором она думала дни и ночи, воевал где-то в Северной Африке. Она не испытывата ни малейшего удовольствия от общения с нынешними постояльцами — двумя стариками, которые все время вспоминали никому не интересные эпизоды из времен той, давней войны, и двумя чрезмерно легкомысленными сельскими девушками, сбежавшими от тоскливой жизни в своей деревне в Восточном Мидлендсе, чтобы поступить на фабрику в Лондоне. Когда Леонард был жив, он следил за домом и организовывал все ремонты, но Леонард умер уже десять лет тому назад.

Она стояла около окна гостиной и не спеша попивала чай. В доме не было слышно ни звука. Мужчины играли наверху в шашки. Она сумела добиться, чтобы они играли, не хлопая шашками по доске, и не будили девочек, которые недавно вернулись с ночной смены и спали. Заскучав, она включила радио и прослушала сводку новостей по Би-би-си.

Фургон, остановившийся перед ее домом, показался ей странным. На нем не было никаких надписей — ни названия компании, ни чего-то в этом роде, — и мужчины, сидевшие в кабине, нисколько не походили на тех ремонтников, которых ей доводилось видеть. Тот, что сидел за рулем, был высоким и толстым, с коротко подстриженными волосами и такой могучей шеей, что казалось, будто голова у него сидит прямо на плечах. Второй, не такой могучий, темноволосый, выглядел не совсем нормальным. И одежда на них тоже была странной. Вместо рабочих комбинезонов они носили костюмы, причем, как ей показалось, весьма дорогие.

Они открыли двери кабины и вышли. Юнис обратила внимание еще и на то, что у них не было с собой никаких инструментов. Возможно, они хотели сначала осмотреть повреждение, а потом уже достать сразу все нужные инструменты и занести их внутрь. Конечно, зачем умным людям таскать с собой то, что не понадобится для работы. Пока они шли к парадной двери ее дома, она продолжала рассматривать их. Они казались вполне здоровыми. В таком случае, почему они не в армии? Она даже заметила, что они оба оглянулись, подойдя к парадному, как будто не хотели, чтобы их кто-нибудь видел. Внезапно она очень пожалела, что с нею нет Леонарда.

И стучали они очень невежливо. Она решила, что, наверно, так должны стучать полицейские, когда думают, что за дверью укрываются преступники. Кто-то из них так забарабанил в окно гостиной, что чуть не посыпались стекла.

Наверху, где игра в шашки и так проходила почти беззвучно, воцарилась полная тишина.

Миссис Райт направилась к двери. Она сказала себе, что для страха нет никакой причины, что у этих людей просто-напросто никуда не годные манеры, что типично для большинства английских рабочих. Сейчас идет война. Все опытные ремонтники призваны на военную службу и чинят бомбардировщики или фрегаты. А плохие — такие, как эта пара, колотящая в двери и в окна, — остались здесь и худо-бедно пытаются обслуживать население.

Хозяйка медленно открыла дверь. Она хотела попросить этих людей вести себя потише, чтобы не разбудить уставших девочек, но так и не смогла произнести ни слова. Большой — тот, у которого не было шеи, — быстро захлопнул дверь и тут же зажал ей рот огромной ладонью. Юнис попыталась крикнуть, но звук, как ей показалось, застрял у нее в горле, так и не вырвавшись наружу.

Второй, тот, что был поменьше, наклонился к ее уху и сказал, четко выговаривая слова, отчего ей почему-то стало еще страшнее:

— Ты только отдай нам то, что мы ищем, дорогуша, и все останутся здоровы.

Потом он оттолкнул ее в сторону и побежал вверх по лестнице.

* * *

Детектив-сержант Мидоус считал себя неплохим авторитетом по части осведомленности о делах банды Поупа. Он знал, каким образом — легально и нелегально — они добывали деньги, и мог узнать по имени и в лицо большинство членов банды. Поэтому, услышав описание двоих мужчин, устроивших переполох в ислингтонском пансионате, он решил, что на месте убийства народу хватает и без него, и направился в Ислингтон, чтобы самолично разузнать, что там происходит. Первому описанию полностью соответствовал Ричард «Дикки» Доббс, главная ударная сила банды и по совместительству ее лучший водитель. Вторым был Роберт Поуп собственной персоной.